Из воспоминаний ветеранов: Сталинград, Курская дуга – там был шанс выжить. Но если ли попал под Зайцеву гору то 100% погиб. Высота смертников, самое страшное и гиблое место на всем фронте.

В январе 1942 года войска 50-й и 10-й армии, выбив немцев из Калуги, продвинулись на северо-запад и подошли в районе Зайцевой горы к Варшавскому шоссе. Занять эту гору, отмеченную на картах как высота 269.8, для советского командования означало взять под контроль большую территорию и перерезать вражеские коммуникации, соединяющие немецкий тыл с группировкой войск, расположенной в районе Юхновско-Белевского выступа, то есть ближе всего к Москве, а также соединиться с 33-Армией и десантниками, отрезанными под Вязьмой

12 апреля 1942 года первой на гору пошла 146-я стрелковая дивизия генерал-лейтенанта Новосельского. За несколько дней дивизия Новосельского перебралась через Шанино болото, под прикрытием снежных валов перегруппировалась и пошла в свою первую атаку на Зайцеву гору. Их было 11 284 человека. Через несколько дней на переформирование в тыл отвели 3976 уцелевших, 7308 человек выбыли убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Дивизия к горе даже близко подойти не смогла, ее расстреляли на этих полутора километрах снежного поля. Все понимали, что высоту необходимо взять, пока не началась весенняя распутица, которая сделает Шанино болото непроходимым. На смену дивизии Новосельского в бой пошла 58-я Одесская дивизия полковника Шкодуновича. Она продержалась на плацдарме за Шаниным болотом дольше всех, но почти вся погибла в бесконечных дневных и ночных атаках. Ей на смену пришла 173-я стрелковая дивизия полковника Гиханова… Весь апрель 50-я армия почти ежедневно атаковала Зайцеву гору большими силами, каждый раз безрезультатно неся огромные потери.

Раненых с огромным трудом вывозили по ночам, вывозить убитых никто даже не пытался. Боец 58-й дивизии Загородников описывал залежи трупов: «На возвышенности, под горой, лежали трупы наших товарищей. Впоследствии мы увидели еще тысячи трупов, накрытых шинелями». А ведь Одесская дивизия вступила в бой одной из первых. К концу апреля советские солдаты шли в атаку буквально по телам своих товарищей, на небольшом пятачке за болотом и на полутора километрах по дороге к горе трупами было завалено все. Участник боев за Зайцеву гору Набатов вспоминал: «Всюду убитые, убитые, куда ни кинешь взгляд, — то наши, то немцы, а то и вперемешку, кучами. Тут же в грязи ворочаются раненые. Особенно мне запомнился один из них, мимо которого я пробегал. Это был солдат лет пятидесяти, превратившийся в ком сплошной грязи, только покрасневшие глаза блестели да зубы белели на черном фоне».

Положив весной на Зайцевой горе весь личный состав своей армии, летом генерал Болдин заменил опустевшие подразделения на свежие, полные недавно мобилизованными советскими людьми. Задачу взять Зайцеву гору с армии никто не снимал.

На этот раз Болдин придумал военную хитрость. В конце лета, когда почва подсохла, он приказал делать под гору подкоп. В своих мемуарах генерал рассказал, что на эту идею его натолкнул исторический эпизод: в 1552 году, когда русский царь Иван Грозный осаждал Казань, его воины прокопали под стены Казанского кремля минную галерею и заложили в нее заряд огромной мощности (11 бочек пороха, 57 пудов). После взрыва часть стены рухнула, в пролом бросились русские воины, и Казань пала.

Со всей армии собрали команду из 43 человек, в основном горняков из Донбасса. Командовать ими назначили уроженца Калужской области лейтенанта Новикова, который лишь в марте прибыл в действующую армию из инженерного училища. Его знание местности пригодилось в разведке. В разведвзводе лейтенант каким-то чудом пережил апрельскую мясорубку и взрыв водохранилища. Теперь этот мальчишка был одним из самых опытных и надежных офицеров в армии Болдина.

Ночью 26 августа команда Новикова скрытно выдвинулась на передовые позиции. Работа началась в 70—80 метрах от переднего края немцев. В первую ночь удалось вырыть колодец глубиной пять метров, в котором были разбиты направления выработки и сделаны ниши для отдыха. В этих тесных углублениях можно было уместиться, только свернувшись. Позднее рядом с колодцем был построен замаскированный блиндаж, из которого велось постоянное наблюдение за противником.

Размер тоннеля по высоте составлял 110 см, по ширине — 70 см. Копали лопатами и кирками при свете карманного фонаря, землю оттаскивали ведрами. Из воспоминаний Болдина: «Вынутую породу насыпают в мешки, складывают вдоль забоя, а ночью поднимают наверх и относят в тыл. Часть грунта использовали для имитации двух ложных ходов сообщения».

Через пятьдесят метров стал ощущаться острый недостаток кислорода. Придумали сконструировать вентиляционную установку из кузнечного меха и гофрированных трубок от противогазов. Несколько раз немцы посылали разведгруппы, чтобы захватить языка из странной советской части, непонятно чем занимающейся у них под носом. В такие минуты шахтеры брали в руки оружие и отбивали атаки.

Через сто метров на пути шахты обнаружился огромный валун, из-за которого пришлось изменить направление подкопа. За ним оказался участок песка, который привел к обвалу и гибели нескольких бойцов.

В конце сентября лейтенант Новиков доложил в штаб армии, что слышит, как над ним немцы под гармошку пляшут. Еще несколько дней ушло на прокладку двух рукавов к блиндажам и противотанковой батарее врага. 29 сентября Максимцов и Новиков проложили по шахте детонирующий шнур, для надежности сеть продублировав. В три камеры заряда (около 10 метров от цели) заложили 25 тонн тротила.

4 октября 1942 года на передний край в районе подкопа прибыл весь штаб 50-й армии вместе с командармом. Стоя на НП перед подрывной машинкой, Болдин вдруг остановился, подумал и приказал своей пехоте отойти от немецких позиций на 400—500 метров.

«Пора», — по-хозяйски произнес потом командарм и нажал кнопку взрыва.

«Все, что произошло потом, нельзя было передать словами, — вспоминал он позднее. — Земля под ногами задрожала так, словно страшная, неведомая, неподвластная человеческому разуму сила пыталась вырваться наружу, чтобы поглотить все живое в округе. Казалось, что высота от внутреннего удара подпрыгнула. Через мгновение из нее вырвался огромных размеров земляной столб. Языки ярко-оранжевого пламени озарили высоту в предрассветной мгле. Еще в воздухе стоял протяжный гул от раскатов грома, как на переднем крае, на расстоянии до километра, начали рваться минные поля — наши и противника».

Командование 4-й полевой армии вермахта, защищавшей Зайцеву гору, в тот день докладывало в Берлин о применении русскими нового оружия, еще более мощного, чем «сталинские органы».

В глубящуюся после взрыва пыль пошла советская пехота. На месте немецких позиций красноармейцы нашли воронку сто метров в диаметре и десять метров глубиной. Не встречая сопротивления, они заняли то, что осталось от высоты 269,8 и деревни Фомино-1.

Но, несмотря на уникальную операцию по уничтожению мощного узла сопротивления, немцы через месяц ценой больших потерь снова захватили Зайцеву гору. Лишь в марте 1943 над высотой окончательно и бесповоротно взвилось красное знамя.

Там каждая пядь земли обильно полита кровью. По разным оценкам там за год погибло более 100 тысяч наших солдат и офицеров!!! Вечная им слава и память!